Мне никогда не давала покоя вот эта сцена в экранизации "Двенадцатой ночи" (Шекспир):
Обыгрывается популярный с древних времен сюжет переодевания женщины в мужскую одежду и притворства. читать дальшеГерцог Орсино (слева) и Виола, переодетая в мужчину, взявшая имя Цезарио и служащая лично герцогу (справа). Герцог влюблен в графиню Оливию, которая влюбилась в Цезарио, который(ая) влюблен в Орсино. Ах, обожаю Шекспира за страсти мадридского двора!
Короткое описание происходящего на скринах: Орсино и Цезарио проводили время вместе, непогода застала их врасплох, они решили переждать в сарае(?), где уже находился Шут (офигенный персонаж, кстати). Орсино просит Шута спеть. Цезарио стоит в сторонке. Пока Шут поет песню о любви, Орсино подходит к Цезарио-Виоле и становится впритык. Как-то странно для отношений господин-слуга, нэ? Окей, Шут проникновенно поет, Орсино все ближе склоняется к Цезарио, а Цезарио поворачивает голову (видно на первом скрине) и беспалевно целует герцога (видно на втором скрине). Шут охуевает, мягко говоря. Еще бы, часто ли перед ним мужики целовались? Далее Орсино поспешно платит Шуту за пение и выскакивает из сарая. Цезарио бежит следом. Шут продолжает охуевать. Тем временем Орсино начинает орать о своей неразделенной любви к графине Оливии. Цезарио-Виола страдает. И момент с поцелуем просто заминается. То есть, как? Зачем это вообще тогда сняли? Оставшееся до конца фильма время герцог ходит в режиме no homo, хотя что-то у него проскальзывает к своему Цезарио. А то, что его слуга поцеловал и внимания не заслуживает. Мнэээ...
В пьесе эта сцена выглядит так:
читать дальше
Герцог
А, ты пришел! Порадуй нас, дружище,
Вчерашней песней старой, заунывной.
Ее мурлычут пряхи за работой,
Вязальщицы на солнышке поют,
Перебирая костяные клюшки.
Она полна сердечности и правды,
Как старина.
Шут
Можно начинать, государь?
Герцог
Да-да, мы слушаем.
Шут
(поет)
Поспеши ко мне, смерть, поспеши
И в дубовом гробу успокой,
Свет в глазах потуши, потуши, -
Я обманут красавицей злой.
Положите на гроб не цветы,
А камни.
Только ты, о смерть, только ты
Мила мне.
Схороните меня в стороне
От больших проезжих дорог,
Чтобы друг не пришел ко мне
И оплакать меня не мог,
Чтобы, к бедной могиле моей
Склоненный,
Не вздыхал, не рыдал над ней
Влюбленный.
Герцог
Возьми себе за труд.
Никаких ремарок о скрытых желаниях и поцелуях мужчин. Великая и страшная штука - интерпретация.
Самое смешное и нелепое, что выяснив о женской природе Цезарио, герцог сразу предлагает ей руку и сердце. (Молчим про забытую "тру лав" к графине, как только она замуж выскочила за брата-близнеца Виолы, Себастьяна.) Але, мужик, ты не знал, что это женщина, у тебя были странные чувства к Цезарио-мужчине! А раз она женщина, то все ок, как-нибудь слюбится. Ну-ну. Шекспир сработал как недослешэр. И это дико странно смотреть со стороны, потому что Виола в итоге оказалась заменой графине и чувств у герцога именно к Виоле нет как таковых. Были к Цезарио, недогейские такие чувства.
Но вот отрывок из концовки пьесы, где графиня Оливия в очередной раз отвергает герцога, а тот понимает, что графиня влюблена в Цезарио, и произносит такие слова:
читать дальшеНо нет! Хотя ты страсть мою отвергла -
И я отчасти знаю, кто посмел
Закрыть мне путь к венцу моих желаний, -
Живи и впредь принцессой ледяной!
Но твоего избранника, любимца, -
Клянусь, он горячо любим и мной, -
Не допущу к тебе, жестокосердой,
Отвергнувшей меня ради него. -
Пойдем, мой мальчик! Злоба мозг туманит.
Я погублю тебя, ягненок хрупкий,
Мстя ворону в обличии голубки.
(Направляется к выходу.)
Виола
А я, чтоб только вам вернуть покой,
С восторгом смерть приму, властитель мой!
(Следует за герцогом.)
Какой облом ждал герцога в конце с Цезарио. Не удалось ягненочка помучить. Пришлось жениться:
Герцог
Вы смущены? Супруг ваш знатен родом.
Ну, что же, если мне мой взор не лжет,
Найду и я в крушенье этом счастье.
(Виоле.)
Мой мальчик, ты твердил мне много раз,
Что я тебе милей всех женщин в мире.
Виола
И в этом снова сотни клятв я дам
И сохраню их в сердце так же прочно,
Как прочно свод небес в себе хранит
Огонь, что день от ночи отделяет.
Герцог
Дай руку мне. Хочу тебя увидеть
В наряде женском.
Очень неоднозначная работа, оставляющая у меня уже много лет wtf-чувства. Но я люблю и пьесу, и экранизацию вопреки недостаткам.
Обыгрывается популярный с древних времен сюжет переодевания женщины в мужскую одежду и притворства. читать дальшеГерцог Орсино (слева) и Виола, переодетая в мужчину, взявшая имя Цезарио и служащая лично герцогу (справа). Герцог влюблен в графиню Оливию, которая влюбилась в Цезарио, который(ая) влюблен в Орсино. Ах, обожаю Шекспира за страсти мадридского двора!
Короткое описание происходящего на скринах: Орсино и Цезарио проводили время вместе, непогода застала их врасплох, они решили переждать в сарае(?), где уже находился Шут (офигенный персонаж, кстати). Орсино просит Шута спеть. Цезарио стоит в сторонке. Пока Шут поет песню о любви, Орсино подходит к Цезарио-Виоле и становится впритык. Как-то странно для отношений господин-слуга, нэ? Окей, Шут проникновенно поет, Орсино все ближе склоняется к Цезарио, а Цезарио поворачивает голову (видно на первом скрине) и беспалевно целует герцога (видно на втором скрине). Шут охуевает, мягко говоря. Еще бы, часто ли перед ним мужики целовались? Далее Орсино поспешно платит Шуту за пение и выскакивает из сарая. Цезарио бежит следом. Шут продолжает охуевать. Тем временем Орсино начинает орать о своей неразделенной любви к графине Оливии. Цезарио-Виола страдает. И момент с поцелуем просто заминается. То есть, как? Зачем это вообще тогда сняли? Оставшееся до конца фильма время герцог ходит в режиме no homo, хотя что-то у него проскальзывает к своему Цезарио. А то, что его слуга поцеловал и внимания не заслуживает. Мнэээ...
В пьесе эта сцена выглядит так:
читать дальше
Герцог
А, ты пришел! Порадуй нас, дружище,
Вчерашней песней старой, заунывной.
Ее мурлычут пряхи за работой,
Вязальщицы на солнышке поют,
Перебирая костяные клюшки.
Она полна сердечности и правды,
Как старина.
Шут
Можно начинать, государь?
Герцог
Да-да, мы слушаем.
Шут
(поет)
Поспеши ко мне, смерть, поспеши
И в дубовом гробу успокой,
Свет в глазах потуши, потуши, -
Я обманут красавицей злой.
Положите на гроб не цветы,
А камни.
Только ты, о смерть, только ты
Мила мне.
Схороните меня в стороне
От больших проезжих дорог,
Чтобы друг не пришел ко мне
И оплакать меня не мог,
Чтобы, к бедной могиле моей
Склоненный,
Не вздыхал, не рыдал над ней
Влюбленный.
Герцог
Возьми себе за труд.
Никаких ремарок о скрытых желаниях и поцелуях мужчин. Великая и страшная штука - интерпретация.
Самое смешное и нелепое, что выяснив о женской природе Цезарио, герцог сразу предлагает ей руку и сердце. (Молчим про забытую "тру лав" к графине, как только она замуж выскочила за брата-близнеца Виолы, Себастьяна.) Але, мужик, ты не знал, что это женщина, у тебя были странные чувства к Цезарио-мужчине! А раз она женщина, то все ок, как-нибудь слюбится. Ну-ну. Шекспир сработал как недослешэр. И это дико странно смотреть со стороны, потому что Виола в итоге оказалась заменой графине и чувств у герцога именно к Виоле нет как таковых. Были к Цезарио, недогейские такие чувства.
Но вот отрывок из концовки пьесы, где графиня Оливия в очередной раз отвергает герцога, а тот понимает, что графиня влюблена в Цезарио, и произносит такие слова:
читать дальшеНо нет! Хотя ты страсть мою отвергла -
И я отчасти знаю, кто посмел
Закрыть мне путь к венцу моих желаний, -
Живи и впредь принцессой ледяной!
Но твоего избранника, любимца, -
Клянусь, он горячо любим и мной, -
Не допущу к тебе, жестокосердой,
Отвергнувшей меня ради него. -
Пойдем, мой мальчик! Злоба мозг туманит.
Я погублю тебя, ягненок хрупкий,
Мстя ворону в обличии голубки.
(Направляется к выходу.)
Виола
А я, чтоб только вам вернуть покой,
С восторгом смерть приму, властитель мой!
(Следует за герцогом.)
Какой облом ждал герцога в конце с Цезарио. Не удалось ягненочка помучить. Пришлось жениться:
Герцог
Вы смущены? Супруг ваш знатен родом.
Ну, что же, если мне мой взор не лжет,
Найду и я в крушенье этом счастье.
(Виоле.)
Мой мальчик, ты твердил мне много раз,
Что я тебе милей всех женщин в мире.
Виола
И в этом снова сотни клятв я дам
И сохраню их в сердце так же прочно,
Как прочно свод небес в себе хранит
Огонь, что день от ночи отделяет.
Герцог
Дай руку мне. Хочу тебя увидеть
В наряде женском.
Очень неоднозначная работа, оставляющая у меня уже много лет wtf-чувства. Но я люблю и пьесу, и экранизацию вопреки недостаткам.